Начало 2013 года ознаменовалось настоящими войнами на жилищном фронте в и так неспокойной Греции: прошло сразу несколько акций протеста против выселения греческих сквотов – некогда пустующих помещений, самовольно заселенных новыми жильцами. В январе 2013 года были выселены крупные сквоты «Скараманга» и «Вилла Амалиас», в ответ во многих городах Греции прошли акции протеста, в ходе одной из них протестующие ворвались в телестудию в городе Кавала и зачитали заявление в защиту сквотов.

Между тем само явление сквотирования зданий – не новое. Оно появилось в 1960-е годы XX века, и сейчас сквоты распространены в Европе и США, подобные примеры были и в России. Редакция www.irn.ru выяснила, почему появляются сквоты и как живут их обитатели.

Подпортить жизнь девелоперам

Неудивительно, что представители рынка недвижимости негативно относятся к такому явлению, как сквоттинг, – ведь обычно в этом случае люди занимают пустующие здания в центре города, которые интересны для реконструкции. Выселить сквоттеров в большинстве западных стран можно только через суд, а судебные тяжбы – это потеря времени и денег. Например, одним из наиболее ярких проявлений сквоттинга стал захват 14 октября прошлого года группой молодых людей пустующего здания фарфоровой фабрики на улице Lindengasse, 60-62 в Вене. Общественные активисты облюбовали данное место для проживания и создания социального центра, в то время как компания-застройщик намеревалась на месте купленной фабрики возвести жилой комплекс.

«Нелегальное занятие помещений – это не что иное, как стремление малоимущих слоев населения решить свои социально-экономические проблемы сомнительными с юридической точки зрения путями, – говорит Станислав Зингель, президент международного агентства недвижимости Gordon Rock. – Широкое распространение данного явления стало возможным благодаря ограниченному попустительству властей, допускающих (нередко за счет попрания закона) снижение социальной напряженности в обществе. С точки зрения рациональности данный подход является допустимым, так как чрезмерный рост социального напряжения способен привести к революции, то есть к еще большему попранию закона».

Раньше наиболее либеральные условия для сквоттирования были в Англии и Голландии. В последней действовал закон о том, что если дом пустует больше года, то туда можно заселяться и жить. Преступлением считался лишь взлом замка, но не сам факт вселения. Таким образом, если замок удавалось вскрыть тайно, а потом быстро вселиться, поставить, буквально, стол, стул и кровать (обязательная триада по действовавшему до середины 2000-х закону), то человек уже считался законным временным обитателям жилища, полиция его не трогала, а хозяин пустующего дома мог подавать в суд. В Великобритании сам факт проживания в пустующем доме также не был преступным долгое время. Преступление начиналось только с момента подключения к водопроводу и электричеству, да и то – только в том случае, если сквоттеры не платили по счетам. Поэтому некоторые платили за воду и свет, а некоторые все равно не платили и ждали решения суда о выселении – а судебный процесс мог длиться несколько лет. Сейчас эти законы ужесточаются. Например, в Голландии год назад был принят закон, согласно которому людей, самовольно вселившихся в здание, могут выселить оттуда без решения суда. Сейчас сквотеры пытаются опротестовать этот закон в Европейском суде по правам человека.

Взгляд «слева»

Сами обитатели сквотов, большинство из которых составляет молодежь «левых» взглядов, считают, что самозахват пустующих зданий происходит если не в границах закона, то в рамках этики и справедливости. Сквоты на западе появились в эпоху хиппи в конце 1960-х. Тогда многие дома никак не использовались собственниками, так как они держали их в расчете на рост цен. А сквоттеры считали, что им можно найти лучшее применение – вселить туда тех, кто, по их мнению, действительно нуждается в жилье.

Сейчас многие «захваченные» здания – это объекты коммерческой недвижимости, собственники которых из-за последствий кризиса не могут найти арендаторов, или же пустующие объекты, которые власти не успели отдать под реконструкцию.

«Я не считаю сквотирование чем-то предосудительным, - говорит журналист одного из экономических изданий анархист Иван Андреев (имя изменено по просьбе спикера). – В условиях, когда кому-то жилья не хватает, а бизнесмены держат недвижимость просто так, не находя ей достойного применения, это вполне нормально. К тому же сквоты – это не только жилье, но и творческие площадки. Например, в сквоте, который находился в московском бомбоубежище в конце 2000-х, мы проводили концерты, выставки, дискуссии. Не знаю, кому это могло причинить вред».

От наркоманов до докторов наук

Обитатели сквотов очень разношерстны. Например, редактор газеты «Воля» Влад Тупикин рассказал про европейский анархистский сквот, в котором наряду с обычными фабричными рабочими и безработными живут доктор наук и автор нескольких книг по социальной теории, профсоюзный активист, художница, многодетная мать, редактор политического ежемесячника и даже графиня – наследница древнего европейского дворянского рода. Правда, графиня является убежденной анархисткой, а внешне ее не отличить от типичного представителя панк-движения. «Такое же, если не большее разнообразие, можно встретить и в России. Кто только не живет в сквотах – от музыкантов и философов до обычных белорусских строительных рабочих или водителей троллейбусов, которые тихонько захватывают пустующие помещения, чтобы не платить втридорога за общаги или квартиры в частном секторе», – отмечает Влад Тупикин.

Справедливости ради надо отметить, что далеко не все сквоты столь положительны и безвредны. Например, венгерский биолог Пишта Кис (имя изменено по просьбе спикера) рассказывает об одном сквоте, в котором ему не посчастливилось останавливаться в Барселоне: «Я не запомнил его названия, зато запомнил, как я там очутился. Я подошел к двери, нажал на звонок и услышал лай собак, а когда мне открыли дверь, меня почти снесло с ног смесью запахов псины, марихуаны и других не самых приятных ароматов. Сквот населяли в основном наркоманы, поэтому можно представить, что это было. Зато в другом сквоте абсолютно все его жители были представителями науки – профессорами, докторами, в худшем случае студентами».

Хотя чаще всего жители сквотов являются сторонниками левых идеологий – коммунизма, анархизма, социализма, – немало жителей сквотов аполитичны. Кроме того, по наблюдениям Пишты Киса, в последние годы появились националистические сквоты, хотя раньше, по словам венгра, за сторонниками этой политической позиции не наблюдалось интереса к подобной форме проживания.

Проблемы быта

Поскольку здания, занимаемые сквоттерами, обычно либо еще не введены в эксплуатацию, либо бесхозны, особенно остро для жильцов стоят вопросы с коммуникациями. «В некоторых зданиях, которые не отключены от коммуникаций, сквотеры платят за воду и отопление, другие просто воруют мощности из городских электросетей. Однажды я принимал участие в прокладке сквоттерами труб водоснабжения, которые они самостоятельно тянули из муниципальных очистных сооружений», – рассказывает Пишта Кис.

Правила проживания, которые устанавливают сквоттеры, разнятся. «Всем людям нужен минимальный уют и покой в том месте, который они считают домом, пусть даже и временным. Поэтому, конечно, стараются организовать быт максимально безопасно и бесконфликтно. В Западной Европе, где сквоттерская традиция не прерывается уже много десятилетий, обычно все вопросы совместного проживания решаются на еженедельных собраниях, а на Йорк 59, например, раз в месяц проходили также и специальные «психологические пленумы» – собрания, на которых решалось не то, кому в какую очередь мыть туалет, закупать продукты, подметать лестницу и так далее, а именно узкие психологические места между участниками и участницами коллектива, напряженности, которые неизбежно возникают и т.п.», – говорит Влад Тупикин.

В целом в немецких и североевропейских сквотах стремятся к тому, чтобы у каждого была своя комната, а также какое-то общее пространство для встреч – обычно это кухня, соединенная с гостиной. Частенько держат и гостевую комнату – на случай если к кому-то из пяти-восьми постоянных жильцов приедут родственники или друзья.

Тайные сквоты в России

В России сквоты появились намного позже, чем в Европе, – их расцвет пришелся на 1980-е и 1990-е годы. Тогда существовало немало творческих сквотов, которым удавалось прожить по несколько лет – например, сквоты на Остоженке и на Большой Садовой, которые сформировались на заре капитализма и были разогнаны только в 1996–1997 гг.

Сквоты, появившиеся в 2000-х, особенно в их второй половине, редко жили больше года, так как девелоперы стали проявлять больший интерес к пустующим здания в центре. Некоторые сквоты живут и вовсе полгода – только в теплый сезон. Ведь одно дело прожить без отопления в Барселоне, где температура даже зимой редко опускается ниже +10 градусов, и совсем другое – пережить российские холода.

К тому же, как отмечает Влад Тупикин, российские сквоты появляются тайно и не афишируют свое существование. Ведь нередко сквоты выселяются в течение 1-2 суток после того, как о них узнают власти. Поэтому ярких и известных примеров современных российских сквотов нет. Применяется разве что временное протестное сквотирование, как произошло в Санкт-Петербурге в январе 2013 года, когда анархисты заняли здание пакгауза XIX века на территории бывшего Варшавского вокзала, чтобы предотвратить его снос. Поэтому решением жилищной проблемы даже для «левой» молодежи сквоты так и не стали.


Индикаторы рынка недвижимости